Летом текущего года правительство Грузии своим постановлением в два раза снизило стоимость лицензирования в Тбилиси. Такой шаг вызвал резонанс в обществе, среди юридических и экономических профильных ассоциаций, о чем мы писали ранее на страницах нашего издания. За разъяснением ситуации, сложившейся в индустрии азартных игр, мы обратились к главе Ассоциации игорного бизнеса Грузии Георгию Мамулаишвили.

Прокомментируйте, пожалуйста, причины таких шагов грузинских властей. С чем связаны подобные послабления?

Игорный бизнес в Грузии хорошо развит уже несколько лет, и само налогообложение очень гибкое как по отношению к игорному бизнесу, так и по отношению к другим направлениям. У нас действует эстонская модель, которая дает возможность инвестировать средства в свою же отрасль или в другую, поэтому игорный бизнес выделяет очень большую контрибуцию для реинвестирования. Ситуация, которая сложилась летом, возникла из-за того, что общественность и пресса неправильно представляют себе, что такое валовая прибыль игорного бизнеса. 4-5 ноября мы провели конференцию в Телави, где были представители СМИ, общественность, госструктуры – Государственная статистическая служба, а также наш регулятор. Мы конкретно всем объяснили, что собой представляет прибыль и что собой представляет оборот.

С 2018 года изменился подход к ведению статистики игорного бизнеса, и те данные, которыми оперируют наши оппоненты (к примеру, в 2019 году 25 млрд лари, а в 2020-м – 32 млрд лари), – это не валовая прибыль, а оборот. Как раз эти разъяснения мы и дали журналистам: реальный валовой доход составил в 2019 году 1 млрд 500 тыс. лари, из которых игорный бизнес заплатил около 500 млн налогов. А в 2020 году эта цифра была равна 1 млрд 350 млн лари, из которых на налог пришлось до 400 млн лари.

Исходя из этого важно правильно трактовать разницу между валовой прибылью и оборотом, это совершенно разные вещи. Есть международный термин Gross Gaming Revenue, GGR (сумма всех ставок минус сумма всех выигрышей – ред.), и мы пользуемся этим стандартом, который во всех цивилизованных странах принят и утвержден. То есть GGR в 2019 году составила 1 млрд 500 млн лари, а в 2020-м – 1 млрд 350 млн лари, а не 25 млрд и 32 млрд лари, как об этом говорят, повторюсь, наши оппоненты.

Что касается конкретного распоряжения правительства о снижении стоимости лицензирования, то да, оно было. Правда, почему-то никто не обратил внимания на тот момент, что в прошлом году, когда наземные казино были закрыты, им не вернули лицензионные и квартальные сборы. То есть если взять Тбилиси, то лицензия на казино стоит 5 млн лари. И эти деньги, которые казино заплатило в 2019 году, так и остались оплаченными. Из-за того что летом 2021 года все-таки решили открыть наземные заведения, государство и приняло решение сделать сборы за лицензию вполовину меньше от установленной стоимости. Если рассмотреть аджарские казино и Тбилиси, то есть большая разница: в Батуми лицензия и так стоит гораздо дешевле.

Поэтому оперировать тем моментом, что вот игорный бизнес платит и так мало, а ему делают еще и поблажки, неправильно. Я повторюсь, надо правильно воспринять разницу между прибылью и оборотом. На конференции в Телави мы объяснили это очень хорошо, эти данные можно найти на сайте нашей ассоциации, на сайте статистической службы. Там есть описание и даже видеоролик, где рассказывается, что такое прибыль, а что такое оборот, почему было принято решение учитывать по международному принципу как оборот, так и валовую прибыль. По обороту данные тоже берутся, но они нужны больше для статистики.

В чем специфика налогообложения в индустрии азартных игр в Грузии?

В Грузии, как я уже сказал, налоговая система перешла на эстонскую модель. Налог на прибыль платится после того, как компания выдала дивиденды своим бенефициарам. Но есть варианты, когда налог на прибыль платится ежемесячно – это налог на букмекерскую деятельность, 7% от оборота. Плюс у всех направлений игорного бизнеса есть квартальные сборы: у слот-клубов – свои, у тотализаторов – свои. И все это варьируется еще и в зависимости от региона: если это столица, то там налоги, естественно, выше.

В онлайн-нише ничего не изменялось с 2017 года, если не считать отдельные пункты типа верификации. Букмекер платит 7% от ставок и 250 тыс. лари ежеквартально и должен иметь наземную контору. Казино тоже делает ежеквартальный платеж в 250 тыс. лари и должно иметь наземное казино или слот-клуб, плюс налог на прибыль 15%. В законодательстве четко расписаны критерии, по которым должен работать оператор. Прописываются и права потребителя, и права компании, и если не выполнить требования, то получить лицензию невозможно вне зависимости от того, это офлайн или онлайн.

Если взять по квартальным сборам, в 2020 году игорный бизнес уплатил немного меньше налогов, чем в 2019 году, потому что все наземные объекты были закрыты и физически с них нельзя было брать квартальные сборы – объекты простаивали не по своему желанию, естественно. Все мы помним, какая ситуация была во всем мире. И с 18 марта 2020 года наше правительство приняло решение закрыть все наземные объекты игорного бизнеса. Этот год простоя очень сильно повлиял на бизнес. Хотя я могу сказать, что с апреля этого года открылось 90% казино в Батуми, также и в Тбилиси открылось и работает очень много объектов.

Нужно правильно понимать саму суть, почему был сделан этот шаг, касающийся уменьшения стоимости лицензии. Именно потому, что разница между Батуми и Тбилиси очень большая. Я думаю, нашим оппонентам надо лучше и глубже разбираться в сути вопроса перед тем, как делать какие-то выводы. Это имело значение только для тех объектов, которые работают в столице Грузии. У нас лицензия выдается на 5 лет и оплачивается ежегодно. То есть каждый год предприятия платят по 5 млн лари и продолжают работать, плюс квартальные сборы, конечно. Поэтому вопрос коснулся всех, кто работает в столице – все воспользовались этой льготой. Но если посмотреть правильно, то это вовсе и не льгота. Неправильная позиция – смотреть на эту деталь вне комплекса, отдельно, – все связано друг с другом.

Насколько сложно получить лицензию на игорный бизнес в Грузии?

Процедура получения лицензии в Грузии очень простая. Есть свод требований, которым любая компания должна удовлетворять: не должно быть криминала, задолженности перед государством, нельзя быть замеченными в финансовых махинациях. Нужно также пройти процедуру регистрации в финансовом мониторинге Грузии и процедуру в новом регуляторном органе Random Systems. Да, это обязательное условие, хотя и новое – чуть больше года, как регулятор вышел на рынок Грузии.

Исходя из этого все очень просто, но Налоговая служба досконально проверяет всю подноготную компании, которая хочет взять лицензию. Нет такого, чтобы бизнес был замечен в каком-то неправомерном деянии и получил лицензию. В процессе работы Налоговая служба также постоянно проверяет операторов. Также и новый регулятор проверяет, насколько действия компаний правомерны. Это все четко, есть отдельные службы, которые этим занимаются и при налоговой, и при Министерстве финансов.

Насколько, на ваш взгляд, законодательство Грузии соответствует современным требованиям рынка гемблинга?

Как я уже сказал, сам игорный бизнес хорошо развит, как и законодательство по нему. Оно постоянно модернизируется, и последняя модернизация произошла благодаря новому регулятору: установились новые правила игры. В прошлом году был принят закон о верификации и идентификации пользователей онлайн. Также был принят закон об отмывании и обороте незаконных денег. Так что игорный бизнес по законодательству очень хорошо отточен. И большую роль в этом играет ассоциация, так как мы стараемся принимать максимальное участие в создании законопроектов и подточить любое законодательство под требования государства, общественности и компаний.

Любое регулирование всегда очень сильно действует на компанию. Особенно это сейчас касается онлайн-компаний. Наша задача – все максимально упростить, но удовлетворить потребности государства. Любой законопроект несет в себе какой-то интерес – интересы есть у государства, и ими нельзя пренебрегать. Поэтому всегда получается так, что на первое место мы ставим интересы государства, потом интересы компании и затем интересы общества.

Есть мнение, что игорный бизнес является одной из основных статей наполнения бюджета Грузии, это так?

Я вам скажу, что восемь городов и муниципалитетов в существенной части действительно наполняются из налогов и квартальных сборов, которые платит игорный бизнес. В Грузии централизованная система налогообложения и основные налоги платятся в центральный бюджет, но квартальные сборы и лицензии платятся по регионам. Благодаря этому у регионов есть возможность получить дополнительные средства и распределить их на улучшение каких-то важных статей.

Могу привести пример Казбеги, Цхалтубо и, опять же, Батуми. Фактически можно сказать, что Батуми развит как город преимущественно благодаря игорному бизнесу, потому что он напрямую связан с развитием туризма. Это два компонента, которые очень тесно сопряжены. Могу сказать, что в постсоветском периоде развитие батумского игорного бизнеса очень положительно сказалось на развитии конкретного региона.

Почему же, несмотря на такую значимость игорной индустрии, она в Грузии имеет столько противников?

Давайте я постараюсь вам объяснить. Если посмотреть на практику всех государств, игорный бизнес сам по себе имеет какое-то количество противников. К тому же критика этой отрасли хороша для поднятия рейтинга, и, я думаю, наши противники стараются предоставить для своего электората те факты, которые их устраивают. Я не могу достоверно сказать, намеренно они это делают или от незнания, это надо спрашивать у них, но наша ассоциация старается поднять уровень понимания игорного бизнеса и того, какую пользу он приносит.

Плюс нужно учитывать, что почти во всех европейских странах игорный бизнес легализован. В 2011 году, когда его легализовала Италия, ее бюджет существенно пополнился. Недавно вот Украина приняла соответствующий закон, Нидерланды тоже довольно недавно приняли решение о легализации игорного бизнеса. Очень много государств пришли к тому, что игорный бизнес лучше легализовать и контролировать, чем оставить его в тени и совсем не контролировать. Если в стране игорный бизнес остается в тени, можно считать, что на 100% ухудшаются показатели криминальной ситуации. А когда это все легализовано, то криминала там нет, потому что это легальный бизнес и он работает так же, как и банковская структура, как и биржевая структура. Я, честно сказать, не вижу разницы между банком, финансовыми рынками и игорным бизнесом. Это сервис, где есть оборот денежных средств.

И еще есть мифы, которые до сих пор ходят в обществе: помню, были высказывания, что слот-аппараты только кушают и ничего не выдают. Но в Грузии это прямо регулируется законом: есть минимальная ставка 85% выдачи полученных средств, то есть из тех средств, которые получает аппарат, минимум 85% он должен выдать обратно. Поверьте мне, многие компании выставляют этот параметр выше, даже 97-98%. В противном случае игра становится непопулярной, никакое заведение не хочет иметь ее в арсенале.

Поэтому мы всячески стремимся поднять осведомленность общественности о том, в чем польза игорного бизнеса для государства. Украина, к примеру, с 2009 года старается довести государство к тому, чтобы легализовать и контролировать игорный бизнес, а у нас конкретные изменения произошли еще в 2005 году. И если сопоставить ситуации 2004 и 2021 годов – это две большие разницы. На сегодняшний день могу сказать, что нет нелегального оборота, потому что казино, кроме Минфина, проверяет еще Служба финансового мониторинга, нас контролируют Налоговая служба и регулятор, который консультирует Налоговую службу, как лучше к нам подходить. Модель, которую приняла Random Systems для регулирования игорного бизнеса, – мальтийская.

Стоит отметить, что Мальта полностью развилась благодаря игорному бизнесу – доля в рынке 11%, в Грузии пока только 4%. Хотя рассматривать все нужно комплексно. Нельзя считать, что госбюджет пополняется на 4% только от игорного бизнеса, есть еще смежные бизнесы, которые напрямую связаны с ним: финансовые институты, рекламные компании, телевидение. А туризм? Так его вообще нельзя отдельно рассматривать. А это все рабочие места!

Если же говорить о зарплатах в игорном бизнесе, то они самые высокие среди всех отраслей, в этой индустрии в Грузии занято более 11 тыс. человек. А когда в государстве больше трудозанятых людей, больше людей с нормальными зарплатами, это всегда польза: такие граждане больше покупают, больше тратят, могут позволить себе более дорогие покупки. Это все можно рассматривать только в комплексе, и я стараюсь донести это до оппонентов. Нельзя вот так просто сказать, что игорный бизнес заплатил налогов всего 400 млн лари и на этом все закончилось. Трактовка цифр должна быть правильной.

Я считаю, что важно, что мы имеем легальный бизнес: мы ничего не портим. Я понимаю, что есть оппоненты, что есть обиженные люди. Но и в банках, и на финансовых рынках точно такая же ситуация. В любом бизнесе есть как негатив, так и позитив.

Мы не афишируем это, но спонсируем достаточно много спортивных клубов, спортивные передачи, детские дома, дома престарелых. Каждая компания имеет свою политику в этом плане, которой и придерживается. Все компании договорились, что они не будут это афишировать и поднимать себе рейтинги.

В прошлом году компаниями было принято решение отказаться от наружной рекламы – в Грузии не встречаются баннеры игорного бизнеса, за исключением наземных казино, и то чисто информативно, минимально. Но относительно онлайн-казино всеми было принято такое решение, у каждой компании есть своя ответственность. На сегодняшний день бизнес начал развивать responsible gambling (ключевой принцип противодействия лудомании – ред.). И надо учесть тот факт, что из шести операторов три уже принадлежат иностранным инвесторам. Один, правда, в марте следующего года закроет сделку, но два точно принадлежат зарубежным инвесторам, это очень сильные мировые компании.

Как бизнес отнесся к приходу регулятора?

Чисто мое мнение, я был рад, что новый регулятор вышел на рынок Грузии. Несколько лет назад от игорного бизнеса поступило предложение о прямом подключении к серверам операторов. Мы – и ассоциация, и все компании – стараемся быть прозрачными. У государства не было такого ресурса, чтобы все контролировать.

И исходя из международной практики, которая давно уже апробируется, – возьмем ту же Мальту, которая, кстати, хороший эталон для многих бизнесов, – было принято решение объявить тендер и позвать такую компанию, которая будет полностью мониторить как наземные, так и онлайн-казино. Как следствие, Random Systems выиграла тендер и вошла на грузинский рынок. Самое положительное, что я вижу в присутствии нового регулятора, так это то, что он открыт к сотрудничеству для игорного сектора.

Сейчас мы с регулятором готовим меморандум и вместе будем обсуждать все вопросы, что уже и начали делать. Последние законодательные проекты, которые были приняты, мы разработали вместе, участие принимали все компании, ассоциация, регулятор. Random Systems готова согласовать все международные стандарты, которые можно ввести и которые принесут только пользу. С развитием технологий много чего меняется, появляется много нового, и любое законодательство в таких условиях должно периодически обновляться. Мы сотрудничаем со многими европейскими ассоциациями и стараемся перенять все хорошее, что существует в этой сфере.

Random Systems – это, по сути, коммерческая структура?

Да, коммерческая структура, но ее контролирует Налоговая служба и подотчетна она только перед ней и Министерством финансов. Манипуляции невозможны, потому что Налоговая служба проверяет, отдельно ли создана служба, которая мониторит действия любой компании. А нас уже проверяет Random Systems, и при Минфине создан отдел по игорному бизнесу, который тоже проверяет наш бизнес. В Грузии создана система аудита, при которой каждая компания, в том числе и игорная, ежегодно делает отчет и сдает в Службу бухгалтерии и аудита. И эти все наши отчеты общедоступны, можно зайти и посмотреть, все сопоставляется и проверяется.

И я пока не знаю, как это будет, но государство планирует создать в Аудиторской службе отдел крупных налогоплательщиков, которых будут проверять ежемесячно. В список попадут налогоплательщики, которые платят суммы более какой-то черты, и казино, судя по всему, попадут в эти списки. То есть будет постоянная связь между Налоговой службой и компаниями, которые оперируют на территории Грузии. Это не только игорный бизнес, конечно. Так что контроль у нас на высшем уровне.

Мы, как и IT-компании, которые предоставляют услуги игорного бизнеса, платим определенную сумму от GGR, где-то около 0,5%. На компаниях это сильно не отражается, но это возможность улучшить бизнес-среду, это плата за сервис. Мы можем сказать, что мы максимально прозрачны. Говорят, у нас есть нелегальный оборот? С приходом Random Systems все эти небылицы исчерпали себя.

Онлайн-казино не закрывались в период пандемии и создали конкуренцию наземным. Как к этому относятся в индустрии сейчас?

Все запреты во врем пандемии имели свой смысл. В онлайн вирус не распространяется, зачем же его ограничивать? То, что развилась ниша онлайн-казино, как и весь онлайн-бизнес – и Amazon, и eBay, и доставки разные прижились, – это наша реальность. То, что с развитием технологий все это будет и дальше развиваться, – это тенденция: общество выбирает комфорт. Человек выбирает комфортные условия для всего: и для игры в покер, и для обучения английскому, и для закупки продуктов из дома – это реальность. Все это сегодня уже текучка, повседневность: развитие телефонов, компьютерных технологий, коммуникаций.

Поэтому нельзя сказать, что у игорного бизнеса онлайн есть какие-то преференции – он просто работал. Запрет касался, правда, наземных точек выдачи, не работали кассы, финансовые институты. Рано или поздно, но это все равно бы случилось. До 2014 года было достаточно много наземных пунктов приема ставок, но они постепенно начали терять клиентов. И это понятно, ведь я могу взять мобильный телефон и сделать ту ставку, которую хочу и когда хочу, мне не нужно для этого никуда идти. В Грузии и оборот наличных денег существенно упал, у нас банковские карты в телефонах. Смартфон – это часть нашей обыденной жизни.

Я могу сказать, что сама тенденция распределения доли гемблинга, порядка 53 на 47%, – это мировая статистика, которая показывает, как меняется соотношение между онлайн- и офлайн-бизнесом. Есть, конечно, игроки, которые любят приезжать и ставить или играть в покер вживую. Каждый человек по-своему удовлетворяет свою потребность в адреналине – кто-то в наземном казино, кто-то в Интернете, кто-то в шопинге, кто-то в байкерстве.

У нас на сайте есть информация об опыте стран, где существует активная индустрия гемблинга, и это все развитые страны, почти все государства Европы, Китай, Япония, США. Почему-то считалось что в Америке игорный бизнес только в Лас-Вегасе, но это не так: практически каждый штат легализовал игорку, пенсионеры развлекаются и получают адреналин, который им нужен для счастья. Я, например, получаю удовольствие от быстрой езды на машине, а вот на мотоцикле – нет, а кому-то нужен шопинг. Любая отрасль должна комплексно подходить ко всем вопросам, чтобы воспринять то реальное, что есть, стигматизация ничего хорошего не приносит.

Ранее мы уже публиковали интервью эксперта о состоянии и перспективах игорного бизнеса Батуми. Также, пока готовилось интервью, появились новые данные об изменениях для игорного онлайн-бизнеса. Более детально об этом мы напишем в следующих материалах.

Читайте также: Легализация казино в Украине

Читайте также: Лицензия на игорный бизнес в России